Писатель и блогер Олег Батлук пишет
обо всем, что окружает его и всех нас: нашу семью, соседей и незнакомых
людей, которые встречаются нам каждый день. Некоторые из его рассказов
похожи на добрые сказки. Они не только дарят нам приятные минуты
чтения, но и помогают не забывать, что все обязательно будет
хорошо.
С разрешения автора AdMe.ru публикует рассказ
об одной практически новогодней истории, которая начиналась как
голливудский триллер.
В час ночи во дворе что-то грохнуло. Несколько
особенно истеричных машин зашлись лаем сигнализации. Через секунду темнота
пошла по швам, распоротая надвое острыми иглами петард. Кто-то запустил
под окнами салют.
17 января, эти придурки совсем озверели, Нового года
им не хватило.
— Придурки, — буркнула сквозь сон жена,
не проснувшись, телепатически прочитав во сне мои мысли.
В нашу комнату из детской прихлюпал голыми
пяточками разбуженный Артем. Он начал хныкать. Я уложил его
на свое место, укрыл, а сам порывисто бросился в коридор. Под
адреналином я напялил на себя первую попавшуюся одежду: свою куртку,
шапку жены, шарф Артема. Сколько бы их там ни было
во дворе, этих придурков, — пришибу всех! «Знайте, Харита Игнатьевна,
что и самого кроткого человека можно довести до бешенства».
© Островский.
Я запрыгнул в лифт на своем предпоследнем
этаже. Главное, чтобы до 1-го мой адреналин не закончился. Без
адреналина в шапке жены и Темином шарфе там, во дворе, мне
ничего не светит. На 10-м лифт остановился, и в него вошел
парень с бейсбольной битой. Я был с ним шапочно знаком —
дальнобойщик. Правда, с бейсбольной битой в час ночи я встречал
его нечасто, а точнее — никогда.
— В шесть на рейс вставать. Убью
гадов, — сказал он вместо приветствия, с пониманием взглянув
на Темин шарф.
Мы ехали молча. Каждый думал о чем-то своем. Так
всегда перед боем.
На 3-м лифт снова «споткнулся».
Мы с дальнобойщиком расступились.
Между нами протиснулся (а мы расступились
в грузовом лифте) здоровенный амбал. И, словно этого было недостаточно,
амбала сопровождала гигантская псина породы «вам всем хана» почти с меня
ростом. Если бы не определенные нестыковки в хронологии,
я был бы готов поклясться, что Конан Дойл писал свою собаку именно
с этого зоологического персонажа.
— Собаку разбудили, — спокойно пояснил
амбал, — теперь пусть сами с ней и гуляют.
Я живо представил себе эту картину, и при всей
своей неприязни к дворовым пироманьякам мне на секунду стало
их даже жалко.
Амбал с собакой Баскервилей шел чуть впереди,
и я начал переживать, что нам с Теминым шарфиком ничего
не останется. Внезапно амбал остановился и принялся
в нерешительности переминаться с ноги на ногу. Его широкоформатная
спина 16×9 полностью закрывала нам с дальнобойщиком будущее поле битвы.
Мы синхронно выглянули из-за его квадратных плеч.
Посреди детской площадки, рядом с тлеющей обугленной
коробкой салюта, стоял одинокий мужичок. Без шапки, хотя вокруг трещал морозец,
взъерошенный, с какими-то нереально оттопыренными ушами, словно ребенок
только что вылепил их из пластилина и неуклюже пришпандорил ему
на голову как попало. В руке одинокий мужичок держал бенгальский
огонь, немного перед собой, как свечку. Мы втроем наблюдали, как медленно
опускался вниз колючий огонек.
Мужичок не испугался. При этом я так
и не смог определить, был ли он пьян или нет.
Он посмотрел на нас и попытался улыбнуться. Это намерение выдали
разбежавшиеся было лучики в уголках его глаз. Но улыбнуться
у мужичка не получилось — грустное лицо его не поддержало.
Я понял, что он не испугался, по его взгляду. В нем
не было надежды, а страх живет только там, откуда еще не съехала
надежда.
— Вот, — сказал мужичок виновато, из нас
троих обращаясь почему-то к собаке Баскервилей, — у меня день
рождения, уже час как. А отметить не с кем.
Колючий огонек добрался лишь до середины сероватой
сосиски и неожиданно потух. Вокруг сразу стало темно, по крайней
мере, точно темнее, чем было.
Амбал покряхтел, полез в карман и выудил оттуда
зажигалку. Она целиком утонула в его халкоподобной ладони. Амбал щелкнул
колесиком и помог мужичку снова поджечь бенгальский огонь. Казалось, что
амбал поджигает его голым пальцем.
Дальнобойщик помялся и протянул мужичку бейсбольную
биту.
— Поздравляю.
Я в свою очередь кивнул, демонстративно поправив
Темкин шарф и шапку жены, словно намекая тем самым, что передаю
поздравления от всей нашей семьи.
Собака Баскервилей подошла к мужичку и лизнула его
руку — ту, которая с бейсбольной битой, ту, которую пять минут назад
она планировала отгрызть по локоть.
Мы с амбалом и дальнобойщиком направились
обратно к подъезду. Сделав несколько шагов, мы не сговариваясь
обернулись.
Мужичок все так же одиноко стоял посреди детской
площадки, ловя локаторами нереальных ушей какие-то инопланетные волны.
С бейсбольной битой он напоминал постаревшего Дюка Нюкема.
Бенгальский огонь в другой его руке по-прежнему искрился. Вот только мне
показалось, что теперь он искрится немного ярче.
Иллюстратор Xenia Shalagina специально для AdMe.ru
Комментариев нет:
Отправить комментарий