Первым делом надо было завернуть к мацонщице Нателе. Изо дошла до арки, в
которой обычно обитала Натела с ее тремя сумками, набитыми под завязку банками
мацони и бутылками с молоком. Она увидела Изо и зачастила:
– Ва, позавчера чего не пришла? Я уже переживала за тебя. Думала, опять у
тебя давление подскочило...
Изо сухо отрезала, что с давлением все в порядке. И вообще, как говорится,
«не дождетесь!»
Натела закивала, быстренько обменяла пустую банку на полную, дала сдачу и
пожелала:
– На здоровье!
Изо взяла мацони и зашаркала дальше. Уходя, все же уловила нелестное в свой
адрес:
– Когда ж тебя черт заберет. Ни детям, ни внукам ты не нужна.
Лет пять назад, когда сил было больше, Изо обязательно бы повернулась и
сцепилась с Нателой из чистого принципа, и перекричала ее, сто процентов. Но
сейчас силы уже были не те, да и желание быть всегда правой как-то стухло.
Сейчас силы уже были не те, да и желание быть всегда
правой как-то стухло
...Изо всегда была из себя видная, красивая, и на язык острее некуда. Может
быть, именно этим и приглянулась своей будущей свекрови Тасико. Сама свекровь
была ее полной противоположностью. Овдовела еще в войну, одна воспитала своего
Нугзара и держалась на свете своей верой, которую никогда не выпячивала, а
просто незаметно и тихо работала, пока были силы. Нугзар тоже вырос тихоней. А
тихому в пару хорошо жену боевую, иначе в жизни его катком переедут и паспорта
не спросят. В семье должен кто-то быть молотком, а кто-то – мелким лесным
орешком.
Изо к 20 годам уже закончила медучилище, здраво рассудив, что уколы делать
можно и вне рабочего места, и без денег при этом точно не останешься. Каждый
постарается посильно отблагодарить. Так и вышло. По соседям уже шла за Изо
слава волнистым шлейфом:
– Изо лучше всех уколы делает. Рука легкая. Никогда осложнений не бывает.
Позвала как-то Изо соседка Марика – якобы кому-то из домашних резко плохо
стало. Пришла туда Изо – и видит совсем другой оборот дела. Марикина дочка
рожать дома собралась. Уже и воды отошли. А скорую не вызывают, чтоб дело было
шито-крыто. Без мужа рожать в 1960-е годы в Грузии – это дело из ряда вон
выходящее. От соседей удалось все скрыть, так как всю беременность та проходила
с перетянутым животом.
Приняла Изо младенца и поздравила Марику:
– Мальчик родился.
А та только умоляет:
– Не говори никому о нашем позоре, сохрани нашу тайну, и я всю жизнь буду
твоей рабыней.
Изо, естественно, поклялась:
– О чем разговор? Буду как могила.
Вышла за дверь – и тут же стала рассказывать по убану свежайшую новость
всем встречным:
– Марикина дочка без мужа родила.
Прошло время, и кто-то из соседей посмеялся над мужем Марики. Тот озверел и
выгнал из дома жену и дочь. Семья развалилась.
Узнала об этом свекровь и заплакала:
– Что ты натворила!
Изо стала ей доказывать, что все абсолютно правильно:
– Безнравственные люди должны отвечать за свои грехи. И нечего их
оправдывать!
Вскоре свекровь умерла, а перед смертью умоляла Изо:
– Перестань делать, что ты делаешь!..
...После мацони надо было купить хлеб, курочку и яйца. Изо направилась к
супермаркету. И надо же, как невовремя. Прямо в дверях столкнулась со старой
врагиней Назико. Именно с ней она сцепилась лет десять назад по поводу ее сына,
который женился на женщине с ребенком.
– Ты что за мать, позволяешь сыну делать что вздумается?!
Еле разминулись в дверях со второй попытки и пошли каждая себе дальше, не
оборачиваясь.
Пошла Изо к кассе с покупками, а там новость. Родная племянница сидит,
покупателей обслуживает. Увидела тетю и лицо чужое сделала, но обслужила, как и
других, сдачу выдала и чек в сумку пихнула.
Изо, в свою очередь, сделала ей «не вижу» и засеменила к выходу. Подальше
от дурных воспоминаний.
Легко сказать, «подальше». А память, еще склерозом не подпорченная, фильм
из своих недр на просмотр выкинула.
Несколько лет назад Изо своей сестре все уши прожужжала:
– Весь город знает, что тебе муж изменяет! Прими меры!
Сестра и так со слабой психикой была, не выдержала этого и руки на себя
наложила.
Разве же Изо знала, что так выйдет?! Вот честное слово, не сойти с этого
места, не хотела. Ни минуточки сестре плохого не желала. Только зятя–афериста
на чистую воду хотелось вывести.
Сестра не выдержала этого и руки на себя наложила.
Разве же Изо знала, что так выйдет?!
В ночь перед выносом сестры явилась во сне к Изо ее свекровь–покойница,
подвела за руку самоубийцу и говорит:
– В том, что случится, только себя вини. – И обе исчезли.
Не прошло и полгода после этого странного сна, как от Изо ушел муж. Это
было страшным ударом для нее. Всегда гордилась своей образцово–показательной
семьей и других учила, что правильно, а что совсем наоборот. И тут, пожалуйста:
сама стала объектом пересудов и сплетен. Или, что еще хуже, подлого хихиканья.
Прошло еще какое-то время – бац! Новый удар из-под угла. Старший сын Изо подсел
на наркотики, попал в тюрьму. Что Изо пережила, врагу не пожелать и в романе не
описать. Кто тем путем ходил, только тот поймет. Потом вышел сын из тюрьмы и
всеми правдами и неправдами перебрался в Голландию. Там для наркоманов рай, а
ему большего и не надо.
Удары сыпались на бедную Изо, как из опрокинутого ведра. Только отгоревала
по старшему сыну – бац, опять порвалось, где не ждала. Дочь в 15 лет родила и
оставила ребенка в роддоме. Потом загремела по всем ухабам, мыслимым и
немыслимым. Вспоминать не хочется, сразу давление поднимается. И сахар
подтягивается. Прямо олимпийские игры на опережение играют.
Только отболело и кое-как зарубцевался позор от дочери, новая пакость на
голову бедной Изо. Младший сын обрадовал – на женщине с ребенком, старше себя,
женился. Изо боролась, как раненая львица, поскандалила с невесткой–самозванкой
и чуть в волосы ей не вцепилась. В итоге сын окончательно из дома ушел, и уже
два года как не звонит и родной матерью не интересуется.
Как тут в отчаяние не впасть от немилосердной судьбы!
Как тут в отчаяние не впасть от немилосердной судьбы! А ей, как в издевку,
время от времени снится покойница–свекровь и говорит печально:
– Господь каждому воздаст по делам его.
Изо шла по улице, тащила набитую продуктами сумку и думала, что напрасно
болтают люди: мол, «своя ноша не тянет». Еще как тянет, прямо руки дрожат.
Идущая впереди девица в облегающих рваных джинсовых шортах раздражала
своими выпуклыми формами и стремительной пружинистой походкой. На левой
щиколотке был выколот небольшой синий цветочек. Зачем, спрашивается? Лишь бы
внимание привлечь, наверное.
– Вай, какая бессовестная! – подумала Изо вслух.
Девочка обернулась, окинула старую ворчунью цепким взглядом и неожиданно
улыбнулась:
– Бебо, давайте помогу! – она моментально оказалась около Изо и уверенно
подхватила ее сумку.
Изо растерялась, но послушно отдала тяжелую ношу.
– Бебо, вам куда? – не унималась бесстыдница. – Я вас провожу. Как можно в
таком возрасте таскать такие тяжести?
– Мне на Размадзе. – неохотно рассекретилась Изо, удивленная такой
активностью.
Дальше они пошли вместе. Подозрительная девчонка с позорной наколкой что-то
щебетала невинное о своей недавно умершей бабушке, которая пекла ей самые
вкусные в мире хачапури, а Изо думала о своем. Для чего Господь еще держит ее,
неисправимую, на этом свете... Для покаяния, наверное...
Комментариев нет:
Отправить комментарий